| Что нового | Оглавление | Поиск | Закладки | Словарь | Вход | EN / RU |
МН 13 Большое наставление о массе страданий Палийский оригинал
| пали | Thanissaro bhikkhu - english | khantibalo - русский | Комментарии |
| 163.Evaṃ me sutaṃ – ekaṃ samayaṃ bhagavā sāvatthiyaṃ viharati jetavane anāthapiṇḍikassa ārāme. | I have heard that on one occasion the Blessed One was staying near Sāvatthī in Jeta’s Grove, Anāthapiṇḍika’s monastery. | Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. |
Словами Будды - сутта целиком Все комментарии (1) |
| Atha kho sambahulā bhikkhū pubbaṇhasamayaṃ nivāsetvā pattacīvaramādāya sāvatthiṃ piṇḍāya pāvisiṃsu. | Then, early in the morning, several monks adjusted their lower robes and, carrying their bowls & outer robes, went into Sāvatthī for alms. | И тогда рано утром множество монахов оделось и, взяв свои сосуды для подаяния и одеяния, они отправились в Саваттхи за едой. | |
| Atha kho tesaṃ bhikkhūnaṃ etadahosi – "atippago kho tāva sāvatthiyaṃ piṇḍāya carituṃ, yaṃ nūna mayaṃ yena aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā"ti. | The thought occurred to them, “It’s still too early to go into Sāvatthī for alms. What if we were to visit the park of the wanderers of other persuasions?” | Затем этим монахам пришло на ум: "Рано ещё ходить по Саваттхи в поисках еды. Посетим-ка мы парк странствующих отшельников других учений". | |
| Atha kho te bhikkhū yena aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ ārāmo tenupasaṅkamiṃsu; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṃ sammodiṃsu; sammodanīyaṃ kathaṃ sāraṇīyaṃ vītisāretvā ekamantaṃ nisīdiṃsu. | So they headed to the park of the wanderers of other persuasions. On arrival, they exchanged courteous greetings with the wanderers of other persuasions. After an exchange of friendly greetings & courtesies, they sat to one side. | И тогда те монахи пришли в парк странствующих отшельников других учений. Придя они обменялись с этими отшельниками дружественными приветствиями. Обменявшись с ними приветствиями в дружественной и уважительной манере монахи сели в стороне. | |
| Ekamantaṃ nisinne kho te bhikkhū te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṃ – "samaṇo, āvuso, gotamo kāmānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi kāmānaṃ pariññaṃ paññapema; samaṇo, āvuso, gotamo rūpānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi rūpānaṃ pariññaṃ paññapema; samaṇo, āvuso, gotamo vedanānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi vedanānaṃ pariññaṃ paññapema; idha no, āvuso, ko viseso, ko adhippayāso, kiṃ nānākaraṇaṃ samaṇassa vā gotamassa amhākaṃ vā – yadidaṃ dhammadesanāya vā dhammadesanaṃ, anusāsaniyā vā anusāsani"nti? | As they were sitting there, the wanderers of other persuasions said to them, “Friends, Gotama the contemplative describes the comprehension of sensuality. We, too, describe the comprehension of sensuality. He describes the comprehension of forms. We, too, describe the comprehension of forms. He describes the comprehension of feelings. We, too, describe the comprehension of feelings. So what is the difference, what the distinction, what the distinguishing factor between him and us in terms of his teaching and ours, his message and ours? ” | К сидящим в стороне тем монахам странствующие отшельники других учений обратились так: "Друзья, отшельник Готама объясняет полное познание чувственных удовольствий. Мы тоже объясняем полное познание чувственных удовольствий. Он объясняет полное познание тел. Мы тоже объясняем полное познание тел. Он объясняет полное познание ощущений. Мы тоже объясняем полное познание ощущений. В чём здесь тогда разница, в чём различие, в чём отличие между нами и отшельником Готамой, между нашим наставлением по Дхамме и его наставлением по Дхамме, между нашей проповедью и его проповедью?". | |
| Atha kho te bhikkhū tesaṃ aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ bhāsitaṃ neva abhinandiṃsu, nappaṭikkosiṃsu; anabhinanditvā appaṭikkositvā uṭṭhāyāsanā pakkamiṃsu – "bhagavato santike etassa bhāsitassa atthaṃ ājānissāmā"ti. | The monks, neither delighting nor disapproving of the words of the wanderers of other persuasions, got up from their seats, (thinking,) “We will learn the meaning of these words in the Blessed One’s presence. ” | И тогда те монахи не восхитились и не осудили слова странствующих отшельников других учений. Не восхитившись и не осудив они встали со своих мест и ушли, думая: "Мы узнаем смысл этих слов в присутствии Благословенного". | |
| 164.Atha kho te bhikkhū sāvatthiyaṃ piṇḍāya caritvā pacchābhattaṃ piṇḍapātapaṭikkantā yena bhagavā tenupasaṅkamiṃsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṃ abhivādetvā ekamantaṃ nisīdiṃsu. | Then, having gone for alms in Sāvatthī, after their meal, returning from their alms round, the monks went to the Blessed One and, on arrival, having bowed down to him, sat to one side. | Обойдя Саваттхи в поисках подаяния, после приёма пищи, возвращаясь со сбора еды, монахи отправились к Благословенному и по прибытии выразили ему почтение и сели в стороне. | |
| Ekamantaṃ nisinnā kho te bhikkhū bhagavantaṃ etadavocuṃ – "idha mayaṃ, bhante, pubbaṇhasamayaṃ nivāsetvā pattacīvaramādāya sāvatthiṃ piṇḍāya pāvisimha. | As they were sitting there, they [told him what had happened]. | Сидя в стороне те монахи сказали Благословенному следующее: "О досточтимый, мы тут рано утром оделись и, взяв свои сосуды для подаяния и одеяния отправились в Саваттхи за едой. | |
| Tesaṃ no, bhante, amhākaṃ etadahosi – 'atippago kho tāva sāvatthiyaṃ piṇḍāya carituṃ, yaṃ nūna mayaṃ yena aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā'ti. | Тогда нам пришло на ум: "Рано ещё ходить по Саваттхи в поисках еды. Посетим-ка мы парк странствующих отшельников других учений". | ||
| Atha kho mayaṃ, bhante, yena aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ ārāmo tenupasaṅkamimha; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṃ sammodimha; sammodanīyaṃ kathaṃ sāraṇīyaṃ vītisāretvā ekamantaṃ nisīdimha. | И тогда мы пришли в парк странствующих отшельников других учений. Придя мы обменялись с этими странствующими отшельниками дружественными приветствиями. Обменявшись с ними приветствиями в дружественной и уважительной манере мы сели в стороне. | ||
| Ekamantaṃ nisinne kho amhe, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṃ – 'samaṇo, āvuso, gotamo kāmānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi kāmānaṃ pariññaṃ paññapema. | К нам, сидящим в стороне, странствующие отшельники других учений обратились так: "Друзья, отшельник Готама объясняет полное познание чувственных удовольствий. Мы тоже объясняем полное познание чувственных удовольствий. | ||
| Samaṇo, āvuso, gotamo rūpānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi rūpānaṃ pariññaṃ paññapema. | Он объясняет полное познание тел. Мы тоже объясняем полное познание тел. | ||
| Samaṇo, āvuso, gotamo vedanānaṃ pariññaṃ paññapeti, mayampi vedanānaṃ pariññaṃ paññapema. | Он объясняет полное познание ощущений. Мы тоже объясняем полное познание ощущений. | ||
| Idha no, āvuso, ko viseso, ko adhippayāso, kiṃ nānākaraṇaṃ samaṇassa vā gotamassa amhākaṃ vā, yadidaṃ dhammadesanāya vā dhammadesanaṃ anusāsaniyā vā anusāsani'nti. | В чём здесь тогда разница, в чём различие, в чём отличие между нами и отшельником Готамой, между нашим наставлением по Дхамме и его наставлением по Дхамме, между нашей проповедью и его проповедью?". | ||
| Atha kho mayaṃ, bhante, tesaṃ aññatitthiyānaṃ paribbājakānaṃ bhāsitaṃ neva abhinandimha, nappaṭikkosimha; anabhinanditvā appaṭikkositvā uṭṭhāyāsanā pakkamimha – 'bhagavato santike etassa bhāsitassa atthaṃ ājānissāmā"'ti. | И тогда мы не восхитились и не осудили слова странствующих отшельников других учений. Не восхитившись и не осудив мы встали со своих мест и ушли, думая: "Мы узнаем смысл этих слов в присутствии Благословенного". | ||
| 165."Evaṃvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā – 'ko panāvuso, kāmānaṃ assādo, ko ādīnavo, kiṃ nissaraṇaṃ? | “Monks, when the wanderers of other persuasions say this, they are to be told, ‘What, friends, with regard to sensuality, is the allure, what the drawback, what the escape? | "Монахи, когда странствующие отшельники других учений говорят так, им следует ответить: "Друзья, что в отношении чувственных удовольствий является усладой, что является недостатком, что является способом избавления? |
Добавил Все комментарии (3) |
| Ko rūpānaṃ assādo, ko ādīnavo, kiṃ nissaraṇaṃ? | What, with regard to forms, is the allure, what the drawback, what the escape? | Что в отношении тел является усладой, что является недостатком, что является способом избавления? | |
| Ko vedanānaṃ assādo, ko ādīnavo, kiṃ nissaraṇa'nti? | What, with regard to feelings, is the allure, what the drawback, what the escape?’ | Что в отношении ощущений является усладой, что является недостатком, что является способом избавления? | |
| Evaṃ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttariñca vighātaṃ āpajjissanti. | When asked this, they will not manage an answer and, what is more, will get themselves into trouble. | О монахи, будучи таким образом спрошены странствующие отшельники других учений не смогут ответить и кроме того, впадут в замешательство. | |
| Taṃ kissa hetu? | Why is that? | А по какой причине? | |
| Yathā taṃ, bhikkhave, avisayasmiṃ. | Because it lies outside their range. | Потому что это за пределами их сферы [понимания]. | |
| Nāhaṃ taṃ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya yo imesaṃ pañhānaṃ veyyākaraṇena cittaṃ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā, ito vā pana sutvā. | Monks, in this world with its devas, Māras, and Brahmās, in this people with its contemplatives & brahmans, its royalty & commonfolk, I do not see anyone who can satisfy the mind with an answer to these questions, aside from a Tathāgata, a Tathāgata’s disciples, or someone who has heard it from them. | Монахи, я не вижу в этом мире с его божествами, марами и брахмами, отшельниками и брахманами, правителями и простыми людьми никого, кто может удовлетворить ум ответом на эти вопросы кроме Татхагаты, учеников Татхагаты или того, кто услышал ответ от них. | |
| 166."Ko ca, bhikkhave, kāmānaṃ assādo? | “Now what, monks, is the allure of sensuality? | И что, о монахи, является усладой чувственных удовольствий? | |
| Pañcime, bhikkhave, kāmaguṇā. | These five strings of sensuality. | Монахи, таковы пять связок чувственных удовольствий. | |
| Katame pañca? | Which five? | Какие пять? | |
| Cakkhuviññeyyā rūpā iṭṭhā kantā manāpā piyarūpā kāmūpasaṃhitā rajanīyā, sotaviññeyyā saddā - pe - ghānaviññeyyā gandhā … jivhāviññeyyā rasā… kāyaviññeyyā phoṭṭhabbā iṭṭhā kantā manāpā piyarūpā kāmūpasaṃhitā rajanīyā – ime kho, bhikkhave, pañca kāmaguṇā. | Forms cognizable via the eye—agreeable, pleasing, charming, endearing, enticing, linked to sensual desire. Sounds cognizable via the ear… Aromas cognizable via the nose… Flavors cognizable via the tongue… Tactile sensations cognizable via the body—agreeable, pleasing, charming, endearing, enticing, linked to sensual desire. | Образное, познаваемое зрением - приятное, радующее, чарующее, привлекательное, связанное с чувственным желанием, заманчивое; звуки, познаваемые слухом ... запахи, познаваемые обонянием ... вкусы, познаваемые чувством вкуса ... осязаемые предметы, познаваемые осязанием - приятные, радующие, чарующие, привлекательные, связанные с чувственным желанием, заманчивые. Таковы, о монахи, пять связок чувственных удовольствий. |
объяснение kāmaguṇa в словаре
https://tipitaka.theravada.su/term/k%C4%81magu%E1%B9%87a Все комментарии (1) |
| Yaṃ kho, bhikkhave, ime pañca kāmaguṇe paṭicca uppajjati sukhaṃ somanassaṃ – ayaṃ kāmānaṃ assādo. | Now whatever pleasure or happiness arises in dependence on these five strands of sensuality, that is the allure of sensuality. | То удовольствие и радость, возникающая с пятью связками чувственных удовольствий в качестве условия - это услада чувственных удовольствий. | |
| 167."Ko ca, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo? | “And what is the drawback of sensuality? | И что, о монахи, является недостатком чувственных удовольствий? | |
| Idha, bhikkhave, kulaputto yena sippaṭṭhānena jīvikaṃ kappeti – yadi muddāya yadi gaṇanāya yadi saṅkhānena [saṅkhāya (ka.)] yadi kasiyā yadi vaṇijjāya yadi gorakkhena yadi issatthena yadi rājaporisena yadi sippaññatarena – sītassa purakkhato uṇhassa purakkhato ḍaṃsamakasavātātapasarīṃsapasamphassehi rissamāno [īrayamāno (ka.), samphassamāno (cūḷani. khaggavisāṇasutta 136)] khuppipāsāya mīyamāno; ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | There is the case where, on account of the occupation by which a clansman makes a living—whether checking or accounting or calculating or plowing or trading or cattle-tending or archery or as a king’s man, or whatever the occupation may be—he faces cold, he faces heat, being harassed by mosquitoes & flies, wind & sun & creeping things, dying from hunger & thirst. “Now this drawback in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | Здесь, монахи, каким бы способом выходец из рода не зарабатывал на жизнь - будь то счёт, счетоводство, бухгалтерия, земледелие, торговля, скотоводство, работа лучником, работа слугой правителя или другим ремеслом - он сталкивается с холодом, он сталкивается с жарой, испытывает нападения оводов, мух, ветра, солнца и ползающих существ, умирает от голода и жажды. И это, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| "Tassa ce, bhikkhave, kulaputtassa evaṃ uṭṭhahato ghaṭato vāyamato te bhogā nābhinipphajjanti. | “If the clansman gains no wealth while thus working & striving & making effort, | Если выходец из рода в процессе такой работы, старания и приложения усилий не приобретает богатств, | |
| So socati kilamati paridevati urattāḷiṃ kandati, sammohaṃ āpajjati – 'moghaṃ vata me uṭṭhānaṃ, aphalo vata me vāyāmo'ti. | he sorrows, grieves, & laments, beats his breast, becomes distraught: ‘My work is in vain, my efforts are fruitless!’ | он печалится, изнуряется, стенает, хлопает себя ладонью по груди, впадает в безрассудство: "Моя работа бесполезна, мои усилия бесплодны!". | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И это, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| "Tassa ce, bhikkhave, kulaputtassa evaṃ uṭṭhahato ghaṭato vāyamato te bhogā abhinipphajjanti. | “If the clansman gains wealth while thus working & striving & making effort, | Если выходец из рода в процессе такой работы, старания и приложения усилий приобретает богатства, | |
| So tesaṃ bhogānaṃ ārakkhādhikaraṇaṃ dukkhaṃ domanassaṃ paṭisaṃvedeti – 'kinti me bhoge neva rājāno hareyyuṃ, na corā hareyyuṃ, na aggi daheyya, na udakaṃ vaheyya [vāheyya (ka.)], na appiyā dāyādā hareyyu'nti. | he experiences pain & distress in protecting it: ‘How will neither kings nor thieves make off with my property, nor fire burn it, nor water sweep it away, nor hateful heirs make off with it?’ | он испытывает боль и огорчение в процессе его охраны: "Вот бы правители не изъяли мои богатства, вот бы воры не украли, вот бы огонь не сжёг их, вот бы вода не унесла их, вот бы враждебно настроенные наследники не забрали их". | |
| Tassa evaṃ ārakkhato gopayato te bhoge rājāno vā haranti, corā vā haranti, aggi vā dahati, udakaṃ vā vahati, appiyā vā dāyādā haranti. | And as he thus guards and watches over his property, kings or thieves make off with it, or fire burns it, or water sweeps it away, or hateful heirs make off with it. | И пока он охраняет и стережёт свои богатства, их или изымают правители или крадут воры или сжигает огонь или уносит вода или забирают враждебно настроенные наследники. | |
| So socati kilamati paridevati urattāḷiṃ kandati, sammohaṃ āpajjati – 'yampi me ahosi tampi no natthī'ti. | And he sorrows, grieves, & laments, beats his breast, becomes distraught: ‘What was mine is no more!’ | Он печалится, изнуряется, стенает, хлопает себя ладонью по груди, впадает в безрассудство: "Что было моим, то уже не моё". | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| 168."Puna caparaṃ, bhikkhave, kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu rājānopi rājūhi vivadanti, khattiyāpi khattiyehi vivadanti, brāhmaṇāpi brāhmaṇehi vivadanti, gahapatīpi gahapatīhi vivadanti, mātāpi puttena vivadati, puttopi mātarā vivadati, pitāpi puttena vivadati, puttopi pitarā vivadati, bhātāpi bhātarā vivadati, bhātāpi bhaginiyā vivadati, bhaginīpi bhātarā vivadati, sahāyopi sahāyena vivadati. | “Again, it is with sensuality for the reason, sensuality for the source, sensuality for the cause, the reason being simply sensuality, that kings quarrel with kings, nobles with nobles, brahmans with brahmans, householders with householders, mother with child, child with mother, father with child, child with father, brother with brother, sister with sister, brother with sister, sister with brother, friend with friend. | Кроме того, по причине чувственных удовольствий, с чувственными удовольствиями в качестве источника и основания, по причине одних лишь чувственных удовольствий правители ссорятся с правителями, кшатрии к кшатриями, брахманы с брахманами, домохозяева с домохозяевами, мать с ребёнком, ребёнок с матерью, отец с ребёнком, ребёнок с отцом, брат с братом, сестра с сестрой, брат с сестрой, сестра с сестрой, друг с другом. | |
| Te tattha kalahaviggahavivādāpannā aññamaññaṃ pāṇīhipi upakkamanti, leḍḍūhipi upakkamanti, daṇḍehipi upakkamanti, satthehipi upakkamanti. | And then in their quarrels, brawls, & disputes, they attack one another with fists or with clods or with sticks or with knives, | И тогда в их ссорах, конфликтах и спорах они нападают друг на друга кулаками, комками грязи, палками или кинжалами. | |
| Te tattha maraṇampi nigacchanti, maraṇamattampi dukkhaṃ. | so that they incur death or deadly pain. | В результате их настигает смерть или смертельная боль. | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu asicammaṃ gahetvā, dhanukalāpaṃ sannayhitvā, ubhatobyūḷhaṃ saṅgāmaṃ pakkhandanti usūsupi khippamānesu, sattīsupi khippamānāsu, asīsupi vijjotalantesu. | “Again, it is with sensuality for the reason, sensuality for the source… that (men), taking swords & shields and buckling on bows & quivers, charge into battle massed in double array while arrows & spears are flying and swords are flashing; | Кроме того, по причине чувственных удовольствий, с чувственными удовольствиями в качестве источника и основания, по причине одних лишь чувственных удовольствий, [люди,] взяв меч и щит, вооружившись луком и стрелами, вступают в сражение двойной шеренгой, когда летают стрелы и копья, мечи сверкают. | |
| Te tattha usūhipi vijjhanti, sattiyāpi vijjhanti, asināpi sīsaṃ chindanti. | and there they are wounded by arrows & spears, and their heads are cut off by swords, | Там их ранят стрелы и копья, их головы отрубают мечами. | |
| Te tattha maraṇampi nigacchanti, maraṇamattampi dukkhaṃ. | so that they incur death or deadly pain. | В результате [людей] настигает смерть или смертельная боль. | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu asicammaṃ gahetvā, dhanukalāpaṃ sannayhitvā, addāvalepanā [aṭṭāvalepanā (syā. ka.)] upakāriyo pakkhandanti usūsupi khippamānesu, sattīsupi khippamānāsu, asīsupi vijjotalantesu. | “Again, it is with sensuality for the reason, sensuality for the source… that (men), taking swords & shields and buckling on bows & quivers, charge slippery bastions while arrows & spears are flying and swords are flashing; | Кроме того, по причине чувственных удовольствий, с чувственными удовольствиями в качестве источника и основания, по причине одних лишь чувственных удовольствий, [люди,] взяв меч и щит, вооружившись луком и стрелами, атакуют скользкие укрепления, в то время как летают стрелы и копья, мечи сверкают. | |
| Te tattha usūhipi vijjhanti, sattiyāpi vijjhanti, chakaṇakāyapi [pakaṭṭhiyāpi (sī.)] osiñcanti, abhivaggenapi omaddanti, asināpi sīsaṃ chindanti. | and there they are splashed with boiling cow dung and crushed under heavy weights, and their heads are cut off by swords, | Там их поражают стрелами, поражают копьями, обливают кипящим коровьим навозом и крушат тяжёлыми предметами, их головы отрубают мечами. | |
| Te tattha maraṇampi nigacchanti, maraṇamattampi dukkhaṃ. | so that they incur death or deadly pain. | В результате их настигает смерть или смертельная боль. | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| 169."Puna caparaṃ, bhikkhave, kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu sandhimpi chindanti, nillopampi haranti, ekāgārikampi karonti, paripanthepi tiṭṭhanti, paradārampi gacchanti. | “Again, it is with sensuality for the reason, sensuality for the source… that (men) break into windows, seize plunder, commit burglary, ambush highways, commit adultery, | Кроме того, по причине чувственных удовольствий, с чувственными удовольствиями в качестве источника и основания, по причине одних лишь чувственных удовольствий, [люди] ломают окна, хватают добычу, совершают кражу со взломом, садятся в засаду у дороги, идут к чужой жене. | |
| Tamenaṃ rājāno gahetvā vividhā kammakāraṇā kārenti – kasāhipi tāḷenti, vettehipi tāḷenti, aḍḍhadaṇḍakehipi tāḷenti; hatthampi chindanti, pādampi chindanti, hatthapādampi chindanti, kaṇṇampi chindanti, nāsampi chindanti, kaṇṇanāsampi chindanti; bilaṅgathālikampi karonti, saṅkhamuṇḍikampi karonti, rāhumukhampi karonti, jotimālikampi karonti, hatthapajjotikampi karonti, erakavattikampi karonti, cīrakavāsikampi karonti, eṇeyyakampi karonti, baḷisamaṃsikampi karonti, kahāpaṇikampi karonti, khārāpatacchikampi karonti, palighaparivattikampi karonti, palālapīṭhakampi karonti, tattenapi telena osiñcanti, sunakhehipi khādāpenti, jīvantampi sūle uttāsenti, asināpi sīsaṃ chindanti. | and when they are captured, kings have them tortured in many ways. They flog them with whips, beat them with canes, beat them with clubs; they cut off their hands, cut off their feet, cut off their hands & feet; they cut off their ears, cut off their noses, cut off their ears & noses; they subject them to the ‘porridge pot,’ the ‘polished-shell shave,’ the ‘Rāhu’s mouth,’ the ‘flaming garland,’ the ‘blazing hand,’ the ‘grass-duty (ascetic),’ the ‘bark-dress (ascetic),’ the ‘burning antelope,’ the ‘meat hooks,’ the ‘coin-gouging,’ the ‘lye pickling,’ the ‘pivot on a stake,’ the ‘rolled-up bed’; they have them splashed with boiling oil, devoured by dogs, impaled alive on stakes; they have their heads cut off with swords, | Когда их ловят, правители подвергают их различным пыткам. Их секут розгами, секут прутьями, избивают дубинами. Им отсекают руки, отсекают ноги, отсекают руки и ноги, отсекают уши, отсекают нос, отсекают уши и нос, подвергают "горшку с кашей", "бритью отполированной раковиной", "рту Раху", "пылающей гирлянде", "горящей руке", "обету травы", "одежде из коры", "горящей антилопе", "мясным крюкам", "резке монетой", "травлению щёлочью", "вращению на колу", "свёрнутой кровати", их обливают кипящим маслом, травят собаками, живьём сажают на кол, отрубают голову мечом. | |
| Te tattha maraṇampi nigacchanti, maraṇamattampi dukkhaṃ. | so that they incur death or deadly pain. | В результате их настигает смерть или смертельная боль. | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo sandiṭṭhiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress visible here & now, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий, видимая здесь и сейчас, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu kāyena duccaritaṃ caranti, vācāya duccaritaṃ caranti, manasā duccaritaṃ caranti. | “Again, it is with sensuality for the reason, sensuality for the source… that (people) engage in bodily misconduct, verbal misconduct, mental misconduct. | Кроме того, по причине чувственных удовольствий, с чувственными удовольствиями в качестве источника и основания, по причине одних лишь чувственных удовольствий, [люди] совершают дурное поведение телом, дурное поведение речью, дурное поведение умом. | |
| Te kāyena duccaritaṃ caritvā, vācāya duccaritaṃ caritvā, manasā duccaritaṃ caritvā, kāyassa bhedā paraṃ maraṇā apāyaṃ duggatiṃ vinipātaṃ nirayaṃ upapajjanti. | Having engaged in bodily, verbal, and mental misconduct, they—on the break-up of the body, after death—re-appear in the plane of deprivation, the bad destination, the lower realms, in hell. | Совершив дурное поведение телом, дурное поведение речью, дурное поведение умом, они по разрушению тела, после смерти перерождаются в неблагоприятных условиях, в дурном уделе, в низшем мире, в аду. | |
| Ayampi, bhikkhave, kāmānaṃ ādīnavo samparāyiko, dukkhakkhandho kāmahetu kāmanidānaṃ kāmādhikaraṇaṃ kāmānameva hetu. | Now this drawback too in the case of sensuality, this mass of stress in the future life, has sensuality for its reason, sensuality for its source, sensuality for its cause, the reason being simply sensuality. | И этот, о монахи, недостаток чувственных удовольствий, эта масса страданий в будущей жизни, тоже имеет чувственные удовольствия в качестве причины, в качестве источника, в качестве основания. Причиной здесь являются только чувственные удовольствия. | |
| 170."Kiñca, bhikkhave, kāmānaṃ nissaraṇaṃ? | “And what, monks, is the escape from sensuality? | Что же, о монахи, является способом избавления от чувственных удовольствий? | |
| Yo kho, bhikkhave, kāmesu chandarāgavinayo chandarāgappahānaṃ – idaṃ kāmānaṃ nissaraṇaṃ. | The subduing of desire-passion for sensuality, the abandoning of desire-passion for sensuality: That is the escape from sensuality. | Устранение желания и страсти к чувственным удовольствиям, отбрасывание желания и страсти к чувственным удовольствиям - это способ избавления от чувственных удовольствий. | |
| "Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ kāmānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ nappajānanti te vata sāmaṃ vā kāme parijānissanti, paraṃ vā tathattāya samādapessanti yathā paṭipanno kāme parijānissatīti – netaṃ ṭhānaṃ vijjati. | “That any contemplatives or brahmans who do not discern, as it has come to be, the allure of sensuality as allure, the drawback of sensuality as drawback, the escape from sensuality as escape, would themselves comprehend sensuality or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend sensuality: That is impossible. | Это невозможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, не познавшие в соответствии с действительностью усладу чувственных удовольствий как усладу, недостаток чувственных удовольствий как недостаток, способ избавления от чувственных удовольствий как способ избавления, могли сами полностью познать чувственные удовольствия или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать чувственные удовольствия. | |
| Ye ca kho keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ kāmānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ pajānanti, te vata sāmaṃ vā kāme parijānissanti paraṃ vā tathattāya samādapessantntti yathā paṭipanno kāme parijānissatīti – ṭhānametaṃ vijjati. | But that any contemplatives or brahmans who discern, as it has come to be, the allure of sensuality as allure, the drawback of sensuality as drawback, the escape from sensuality as escape, would themselves comprehend sensuality or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend sensuality: That is possible. | О монахи, это возможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, познавшие в соответствии с действительностью усладу чувственных удовольствий как усладу, недостаток чувственных удовольствий как недостаток, способ избавления от чувственных удовольствий как способ избавления, могли сами полностью познать чувственные удовольствия или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать чувственные удовольствия. | |
| 171."Ko ca, bhikkhave, rūpānaṃ assādo? | “Now what, monks, is the allure of forms? | И что такое, о монахи, услада тел? | |
| Seyyathāpi, bhikkhave, khattiyakaññā vā brāhmaṇakaññā vā gahapatikaññā vā pannarasavassuddesikā vā soḷasavassuddesikā vā, nātidīghā nātirassā nātikisā nātithūlā nātikāḷī nāccodātā paramā sā, bhikkhave, tasmiṃ samaye subhā vaṇṇanibhāti? | Suppose there were a maiden of the noble caste, the brahman caste, or the householder class, fifteen or sixteen years old, neither too tall nor too short, neither too thin nor too plump, neither too dark nor too pale. Is her beauty & charm at that time at its height? ” | Подобно тому как, о монахи, девушка из сословия кшатриев, брахманов или домохозяев 15 или 16-летняя, может быть ни слишком высокой ни слишком низкой, ни слишком худой ни слишком полной, ни слишком смуглой ни слишком бледной - находится ли её красота и очарование на пике?" | |
| 'Evaṃ, bhante'. | “Yes, lord. ” | "Это так, о досточтимый." | |
| Yaṃ kho, bhikkhave, subhaṃ vaṇṇanibhaṃ paṭicca uppajjati sukhaṃ somanassaṃ – ayaṃ rūpānaṃ assādo. | “Whatever pleasure & happiness arise in dependence on that beauty & charm: That is the allure of forms.” | "То удовольствие и радость, которые возникают, будучи обусловлены этой красотой и очарованием - это услада тел. | |
| "Ko ca, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo? | “And what is the drawback of form? | И что такое, о монахи, недостаток тел? | |
| Idha, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya aparena samayena āsītikaṃ vā nāvutikaṃ vā vassasatikaṃ vā jātiyā, jiṇṇaṃ gopānasivaṅkaṃ bhoggaṃ daṇḍaparāyanaṃ pavedhamānaṃ gacchantiṃ āturaṃ gatayobbanaṃ khaṇḍadantaṃ [khaṇḍadantiṃ (sī. pī.)] palitakesaṃ [palitakesiṃ], vilūnaṃ khalitasiraṃ valinaṃ tilakāhatagattaṃ [tilakāhatagattiṃ (bahūsu) aṭṭhakathā ṭīkā oloketabbā]. | There is the case where one might see that very same woman at a later time, when she’s eighty, ninety, one hundred years old: aged, roof-rafter crooked, bent-over, supported by a cane, palsied, miserable, broken-toothed, gray-haired, scanty-haired, bald, wrinkled, her body all blotchy. | Здесь, монахи, можно увидеть ту же самую женщину спустя определённое время, когда ей 80, 90 или 100 лет: постаревшую, сгорбленную как стропила, скрюченную, опирающуюся на трость, парализованную, несчастную, со сломанными зубами, седую, с выпадающими волосами, облысевшую, морщинистую, покрытую сыпью. | |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | What do you think? Has her earlier beauty & charm vanished, and the drawback appeared? ” | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | |
| 'Evaṃ, bhante'. | “Yes, lord. ” | "Это так, о досточтимый." | |
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | “This, monks, is the drawback of forms. | "Это, о монахи, недостаток тел. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya ābādhikaṃ dukkhitaṃ bāḷhagilānaṃ, sake muttakarīse palipannaṃ semānaṃ [seyyamānaṃ (ka.)], aññehi vuṭṭhāpiyamānaṃ, aññehi saṃvesiyamānaṃ. | “Again, one might see that very same woman sick, in pain, & seriously ill, lying soiled with her own urine & excrement, lifted up by others, laid down by others. | Кроме того, о монахи, можно увидеть ту же самую женщину больную, страдающую, тяжело болеющую, лежащую испачканной в своей моче и фекалиях, когда другие люди поднимают её и другие люди укладывают. | |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | What do you think? Has her earlier beauty & charm vanished, and the drawback appeared? ” | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | |
| 'Evaṃ, bhante'. | “Yes, lord. ” | "Это так, о досточтимый." | |
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | “This too, monks, is the drawback of forms. | "Это, о монахи, недостаток тел. | |
| 172."Puna caparaṃ, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya sarīraṃ sivathikāya chaḍḍitaṃ – ekāhamataṃ vā dvīhamataṃ vā tīhamataṃ vā, uddhumātakaṃ vinīlakaṃ vipubbakajātaṃ. | “Again, one might see that very same woman as a corpse cast away in a charnel ground—one day, two days, three days dead, bloated, livid, & oozing. | Кроме того, о монахи, можно увидеть выброшенное на кладбище тело той же самой женщины, умершей день назад, два дня назад, три дня назад, распухшее, посиневшее и гниющее. | |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | What do you think? Has her earlier beauty & charm vanished, and the drawback appeared? ” | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | |
| 'Evaṃ, bhante'. | “Yes, lord. ” | "Это так, о досточтимый." | |
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | “This too, monks, is the drawback of forms. | "Это, о монахи, недостаток тел. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya sarīraṃ sivathikāya chaḍḍitaṃ – kākehi vā khajjamānaṃ, kulalehi vā khajjamānaṃ, gijjhehi vā khajjamānaṃ, kaṅkehi vā khajjamānaṃ, sunakhehi vā khajjamānaṃ, byagghehi vā khajjamānaṃ, dīpīhi vā khajjamānaṃ, siṅgālehi vā khajjamānaṃ, vividhehi vā pāṇakajātehi khajjamānaṃ. | “Again, one might see that very same woman as a corpse cast away in a charnel ground picked at by crows, vultures, & hawks, by dogs, hyenas, & various other creatures… | Кроме того, о монахи, можно увидеть выброшенное на кладбище тело той же самой женщины, поедаемое вороньем, ястребами, грифами, цаплями, псами, тиграми, пантерами, шакалами либо различными видами червей. | |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | ||
| 'Evaṃ, bhante'. | "Это так, о досточтимый." | ||
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | "Это, о монахи, недостаток тел. | ||
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya sarīraṃ sivathikāya chaḍḍitaṃ – aṭṭhikasaṅkhalikaṃ samaṃsalohitaṃ nhārusambandhaṃ, aṭṭhikasaṅkhalikaṃ nimaṃsalohitamakkhitaṃ nhārusambandhaṃ, aṭṭhikasaṅkhalikaṃ apagatamaṃsalohitaṃ nhārusambandhaṃ, aṭṭhikāni apagatasambandhāni disāvidisāvikkhittāni – aññena hatthaṭṭhikaṃ, aññena pādaṭṭhikaṃ, aññena gopphakaṭṭhikaṃ, aññena jaṅghaṭṭhikaṃ, aññena ūruṭṭhikaṃ, aññena kaṭiṭṭhikaṃ, aññena phāsukaṭṭhikaṃ, aññena piṭṭhiṭṭhikaṃ, aññena khandhaṭṭhikaṃ, aññena gīvaṭṭhikaṃ, aññena hanukaṭṭhikaṃ, aññena dantaṭṭhikaṃ, aññena sīsakaṭāhaṃ. | a skeleton smeared with flesh & blood, connected with tendons… a fleshless skeleton smeared with blood, connected with tendons… a skeleton without flesh or blood, connected with tendons… bones detached from their tendons, scattered in all directions—here a hand bone, there a foot bone, here a shin bone, there a thigh bone, here a hip bone, there a back bone, here a rib, there a breast bone, here a shoulder bone, there a neck bone, here a jaw bone, there a tooth, here a skull… | Кроме того, о монахи, можно увидеть выброшенное на кладбище тело той же самой женщины, в виде скелета с остатками плоти и крови на костях, соединяемых сухожилиями... скелета со следами крови без плоти на костях, соединяемых сухожилиями.... скелета без плоти и крови на костях, соединяемых сухожилиями.... груды костей, отделённых от сухожилий и разметанных по сторонам: здесь – кость кисти, здесь – кость стопы, здесь – берцовая кость, здесь – бедренная кость, здесь – тазовая кость, здесь – ребро, здесь – грудная кость, здесь – ключица, здесь – шейная кость, здесь – челюстная кость, здесь – зуб, здесь – череп. |
в пали не отмечено, что здесь скрутка, но по логике после каждой стадии разложения вопрос и ответ. Все комментарии (2) |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | ||
| 'Evaṃ, bhante'. | "Это так, о досточтимый." | ||
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | "Это, о монахи, недостаток тел. | ||
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, tameva bhaginiṃ passeyya sarīraṃ sivathikāya chaḍḍitaṃ – aṭṭhikāni setāni saṅkhavaṇṇapaṭibhāgāni, aṭṭhikāni puñjakitāni terovassikāni, aṭṭhikāni pūtīni cuṇṇakajātāni. | the bones whitened, somewhat like the color of shells…piled up, more than a year old… decomposed into a powder. | Кроме того, о монахи, можно увидеть выброшенное на кладбище тело той же самой женщины, ставшее выбеленными костями цвета ракушки, ставшее костями, пролежавшими грудой более года, ставшее костями, что сгнили и превратились в пыль. | |
| Taṃ kiṃ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti? | What do you think? Has her earlier beauty & charm vanished, and the drawback appeared? ” | Как вы думаете, о монахи? Пропала ли та её красота и очарование и стал ли недостаток очевидным?" | |
| 'Evaṃ, bhante'. | “Yes, lord. ” | "Это так, о досточтимый." | |
| Ayampi, bhikkhave, rūpānaṃ ādīnavo. | “This too, monks, is the drawback of forms. | "Это, о монахи, недостаток тел. | |
| "Kiñca, bhikkhave, rūpānaṃ nissaraṇaṃ? | “And what, monks, is the escape from forms? | Что же, о монахи, является способом избавления от тел? | |
| Yo, bhikkhave, rūpesu chandarāgavinayo chandarāgappahānaṃ – idaṃ rūpānaṃ nissaraṇaṃ. | The subduing of desire-passion for forms, the abandoning of desire-passion for forms: That is the escape from form. | Устранение желания и страсти по отношению к телам, отбрасывание желания и страсти по отношению к телам - это способ избавления от тел. | |
| "Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ rūpānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ nappajānanti te vata sāmaṃ vā rūpe parijānissanti, paraṃ vā tathattāya samādapessanti yathā paṭipanno rūpe parijānissatīti – netaṃ ṭhānaṃ vijjati. | “That any contemplatives or brahmans who do not discern, as it has come to be, the allure of forms as allure, the drawback of forms as drawback, the escape from forms as escape, would themselves comprehend form or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend form: That is impossible. | Это невозможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, не познавшие в соответствии с действительностью усладу тел как усладу, недостаток тел как недостаток, способ избавления от тел как способ избавления, могли сами полностью познать тело или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать тело. | |
| Ye ca kho keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ rūpānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ pajānanti te vata sāmaṃ vā rūpe parijānissanti paraṃ vā tathattāya samādapessanti yathā paṭipanno rūpe parijānissatīti – ṭhānametaṃ vijjati. | But that any contemplatives or brahmans who discern, as it has come to be, the allure of forms as allure, the drawback of forms as drawback, the escape from forms as escape, would themselves comprehend form or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend form: That is possible. | О монахи, это возможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, познавшие в соответствии с действительностью усладу тел как усладу, недостаток тел как недостаток, способ избавления от тел как способ избавления, могли сами полностью познать тело или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать тело. | |
| 173."Ko ca, bhikkhave, vedanānaṃ assādo? | “Now what, monks, is the allure of feelings? | Что же, о монахи, является усладой ощущений? | |
| Idha, bhikkhave, bhikkhu vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi savitakkaṃ savicāraṃ vivekajaṃ pītisukhaṃ paṭhamaṃ jhānaṃ upasampajja viharati. | There is the case where a monk—quite secluded from sensuality, secluded from unskillful (mental) qualities—enters & remains in the first jhāna: rapture & pleasure born from seclusion, accompanied by directed thought & evaluation. | Здесь, о монахи, монах отстранившись от чувственных желаний и отстранившись от неблаготворных способов поведения входит и пребывает в первой поглощённости: восторг и счастье порождённые отстранением, сопровождающиеся помыслом и оценкой. |
исправил Все комментарии (2) |
| Yasmiṃ samaye, bhikkhave, bhikkhu vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi savitakkaṃ savicāraṃ vivekajaṃ pītisukhaṃ paṭhamaṃ jhānaṃ upasampajja viharati, neva tasmiṃ samaye attabyābādhāyapi ceteti, na parabyābādhāyapi ceteti, na ubhayabyābādhāyapi ceteti ; abyābajjhaṃyeva tasmiṃ samaye vedanaṃ vedeti. | At that time he does not intend his own affliction, the affliction of others, or the affliction of both. He feels a feeling totally unafflicted. | В то время, о монахи, когда монах, отстранившись от чувственных желаний и отстранившись от неблаготворных способов поведения входит и пребывает в первой поглощённости: восторг и счастье порождённые отстранением, сопровождающиеся помыслом и оценкой, он не строит намерений ради своего недуга, не строит намерений ради недуга других, не строит намерений ради недуга обоих. В это время он испытывает только ощущение, свободное от недуга. | |
| Abyābajjhaparamāhaṃ, bhikkhave, vedanānaṃ assādaṃ vadāmi. | The unafflicted, I tell you, is the highest allure of feelings. | Высшей усладой ощущения, говорю я, является свобода от недуга. | |
| "Puna caparaṃ, bhikkhave, bhikkhu vitakkavicārānaṃ vūpasamā ajjhattaṃ sampasādanaṃ cetaso ekodibhāvaṃ avitakkaṃ avicāraṃ samādhijaṃ pītisukhaṃ dutiyaṃ jhānaṃ upasampajja viharati - pe - yasmiṃ samaye, bhikkhave, bhikkhu pītiyā ca virāgā, upekkhako ca viharati, sato ca sampajāno sukhañca kāyena paṭisaṃvedeti yaṃ taṃ ariyā ācikkhanti – 'upekkhako satimā sukhavihārī'ti tatiyaṃ jhānaṃ upasampajja viharati - pe - yasmiṃ samaye, bhikkhave, bhikkhu sukhassa ca pahānā dukkhassa ca pahānā pubbeva somanassadomanassānaṃ atthaṅgamā adukkhamasukhaṃ upekkhāsatipārisuddhiṃ catutthaṃ jhānaṃ upasampajja viharati, neva tasmiṃ samaye attabyābādhāyapi ceteti, na parabyābādhāyapi ceteti, na ubhayabyābādhāyapi ceteti; abyābajjhaṃyeva tasmiṃ samaye vedanaṃ vedeti. | “Again the monk, with the stilling of directed thoughts & evaluations, enters & remains in the second jhāna: rapture & pleasure born of concentration, unification of awareness free from directed thought & evaluation—internal assurance… With the fading of rapture he remains equanimous, mindful & alert, and senses pleasure with the body. He enters & remains in the third jhāna, of which the noble ones declare, ‘Equanimous & mindful, he has a pleasant abiding’… With the abandoning of pleasure & pain—as with the earlier disappearance of elation & distress—he enters & remains in the fourth jhāna: purity of equanimity & mindfulness, neither pleasure nor pain. At that time he does not intend his own affliction, the affliction of others, or the affliction of both. He feels a feeling totally unafflicted. | Кроме того, о монахи, с прекращением помысла и оценки, он входит и пребывает во второй поглощённости: восторг и счастье, рождённые собранностью, сопровождаются единением ума, который свободен от помысла и оценки, и внутренней уверенностью... в то время, о монахи, когда монах с затуханием восторга пребывает в безмятежном наблюдении с памятованием и осознанностью, он испытывает физическое удовольствие. Он входит и пребывает в третьей поглощённости и о нём благородные говорят: "В удовольствии живет тот, кто безмятежно наблюдает и памятует"... в то время, о монахи, когда монах с отбрасыванием удовольствия и страдания, так же как перед этим исчезли радость и недовольство, входит и пребывает в четвёртой поглощённости: памятовании, очищенном безмятежным наблюдением, ни удовольствии ни страдании, он не строит намерений ради своего недуга, не строит намерений ради недуга других, не строит намерений ради недуга обоих. В это время он испытывает только ощущение, свободное от недуга. | |
| Abyābajjhaparamāhaṃ, bhikkhave, vedanānaṃ assādaṃ vadāmi. | The unafflicted, I tell you, is the highest allure of feelings. | Высшей усладой ощущения, говорю я, является свобода от недуга. | |
| 174."Ko ca, bhikkhave, vedanānaṃ ādīnavo? | “And what is the drawback of feelings? | А каков, о монахи, недостаток ощущений? | |
| Yaṃ, bhikkhave, vedanā aniccā dukkhā vipariṇāmadhammā – ayaṃ vedanānaṃ ādīnavo. | The fact that feeling is inconstant, stressful, subject to change: This is the drawback of feelings. | То, о монахи, что ощущение непостоянно, мучительно, подвержено изменению - это недостаток ощущений. | |
| "Kiñca, bhikkhave, vedanānaṃ nissaraṇaṃ? | “And what is the escape from feelings? | А каков, о монахи, способ избавления от ощущений? | |
| Yo, bhikkhave, vedanāsu chandarāgavinayo, chandarāgappahānaṃ – idaṃ vedanānaṃ nissaraṇaṃ. | The subduing of desire-passion for feelings, the abandoning of desire-passion for feelings: That is the escape from feelings. | Устранение желания и страсти по отношению к ощущениям, отбрасывание желания и страсти по отношению к ощущениям - это способ избавления от ощущений. | |
| "Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ vedanānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ nappajānanti, te vata sāmaṃ vā vedanaṃ parijānissanti, paraṃ vā tathattāya samādapessanti yathā paṭipanno vedanaṃ parijānissatīti – netaṃ ṭhānaṃ vijjati. | “That any contemplatives or brahmans who do not discern, as it has come to be, the allure of feelings as allure, the drawback of feelings as drawback, the escape from feelings as escape, would themselves comprehend feeling or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend feeling: That is impossible. | Это невозможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, не познавшие в соответствии с действительностью усладу ощущений как усладу, недостаток ощущений как недостаток, способ избавления от ощущений как способ избавления, могли сами полностью познать ощущение или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать ощущение. | |
| Ye ca kho keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā evaṃ vedanānaṃ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṃ pajānanti te vata sāmaṃ vā vedanaṃ parijānissanti, paraṃ vā tathattāya samādapessanti yathā paṭipanno vedanaṃ parijānissatīti – ṭhānametaṃ vijjatī"ti. | But that any contemplatives or brahmans who discern, as it has come to be, the allure of feelings as allure, the drawback of feelings as drawback, the escape from feelings as escape, would themselves comprehend feeling or would rouse another with the truth so that, in line with what he has practiced, he would comprehend feeling: That is possible. ” | О монахи, это возможно, чтобы какие-либо отшельники или брахманы, познавшие в соответствии с действительностью усладу ощущений как усладу, недостаток ощущений как недостаток, способ избавления от ощущений как способ избавления, могли сами полностью познать ощущение или побудить истиной другого, чтобы согласно тому, что он практиковал, он смог полностью познать ощущение." | |
| Idamavoca bhagavā. | That is what the Blessed One said. | Так сказал Благословенный. | |
| Attamanā te bhikkhū bhagavato bhāsitaṃ abhinandunti. | Gratified, the monks delighted in the Blessed One’s words. | Обрадованные, монахи восхитились словами Благословенного. | |
| Mahādukkhakkhandhasuttaṃ niṭṭhitaṃ tatiyaṃ. | Закончено большое наставление о массе страданий, третье в главе. |