| пали | Rhys Davids T.W. - english
|
Парибок А.В. - русский
|
Комментарии |
|
2."Bhante nāgasena, tumhe bhaṇatha 'tathāgato sabbasattānaṃ ahitamapanetvā hitamupadahatī'ti.
|
‘Venerable Nāgasena, you Bhikkhus say that the Tathāgata averts harm from all beings, and does them good.
|
Почтенный Нагасена, вы утверждаете: «Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро».
|
|
|
Puna ca bhaṇatha aggikkhandhūpame dhammapariyāye bhaññamāne 'saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggata'nti.
|
And again you say that when he was preaching the discourse based on the simile of the burning fire hot blood was ejected from the mouths of about sixty Bhikkhus.
|
И еще утверждаете: «Когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь»475.
|
|
|
Aggikkhandhūpamaṃ, bhante, dhammapariyāyaṃ desentena tathāgatena saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ hitamapanetvā ahitamupadahitaṃ.
|
By his delivery of that discourse he did those Bhikkhus harm and not good.
|
Рассказав в проповеди притчу о костре, Татхагата не сделал этим шестидесяти монахам добра, почтенный, но причинил зло.
|
|
|
Yadi, bhante nāgasena, tathāgato sabbasattānaṃ ahitamapanetvā hitamupadahati, tena hi aggikkhandhūpame dhammapariyāye bhaññamāne saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggatanti yaṃ vacanaṃ, taṃ micchā.
|
So if the first statement is correct, the second is false;
|
Если, почтенный Нагасена, «Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро», то ложны слова: «Когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь».
|
|
|
Yadi aggikkhandhūpame dhammapariyāye bhaññamāne saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggataṃ, tena hi tathāgato sabbasattānaṃ ahitamapanetvā hitamupadahatīti tampi vacanaṃ micchā.
|
and if the second is correct, the first is false.
|
Если, «когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь», то ложны слова, будто «Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро».
|
|
|
Ayampi ubhato koṭiko pañho tavānuppatto, so tayā nibbāhitabbo"ti.
|
This too is a double-pointed problem put to you, which you have to solve.’
|
Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его решать.
|
|
|
"Tathāgato, mahārāja, sabbasattānaṃ ahitamapanetvā hitamupadahati, aggikkhandhūpame dhammapariyāye bhaññamāne saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggataṃ, tañca pana na tathāgatassa katena, tesaṃ yeva attano katenā"ti.
|
‘Both are true. What happened to them was not the Tathāgata’s doing, but their own.’
|
– Верно, государь, что Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро. Верно также, что, когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь. Но произошло это не вследствие действий Татхагаты, а только вследствие их собственных действий.
|
|
|
"Yadi, bhante nāgasena, tathāgato aggikkhandhūpamaṃ dhammapariyāyaṃ na bhāseyya, api nu tesaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggaccheyyāti, na hi, mahārāja, micchāpaṭipannānaṃ tesaṃ bhagavato dhammapariyāyaṃ sutvā pariḷāho kāye uppajji, tena tesaṃ pariḷāhena uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggata"nti.
|
‘But, Nāgasena, if the Tathāgata had not delivered that discourse, then would they have vomited up hot blood?’ ‘No. When they took wrongly what he said, then was there a burning kindled within them, and hot blood was ejected from their mouths.’
|
– А если, почтенный Нагасена, Татхагата не произнес бы проповеди и не рассказал притчу о костре, пошла бы у них горлом горячая кровь? – Нет, государь. Они неистинно следовали Учению; от слушания проповеди Блаженного у них внутри сделалось жжение, а из-за этого жжения горячая кровь горлом пошла.
|
|
|
"Tena hi, bhante nāgasena, tathāgatasseva katena tesaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggataṃ, tathāgato yeva tattha adhikāro tesaṃ nāsanāya, yathā nāma, bhante nāgasena, ahi vammikaṃ paviseyya, athaññataro paṃsukāmo puriso vammikaṃ bhinditvā paṃsuṃ hareyya, tassa paṃsuharaṇena vammikassa susiraṃ pidaheyya, atha tattheva so assāsaṃ alabhamāno mareyya, nanu so, bhante, ahi tassa purisassa katena maraṇappatto"ti.
|
‘Then that must have happened, Nāgasena, through the act of the Tathāgata, it must have been the Tathāgata who was the chief cause to destroy them. Suppose a serpent, Nāgasena, had crept into an anthill, and a man in want of earth were to break into the anthill, and take the earth of it away. And by his doing so the entrance-hole to the anthill were closed up, and the snake were to die in consequence from want of air. Would not the serpent have been killed by that man’s action?’
|
– Раз так, почтенный Нагасена, то кровь у них горлом пошла именно из-за действий Татхагаты. Только Татхагата в ответе за их погибель. Скажем, почтенный, сидит в муравейнике змея476. Пришел тут какой-то человек, которому понадобились муравьиные яйца477, и разворотил муравейник, чтобы набрать их. Пока копал, он завалил выход из муравейника, и змея задохлась. Змея ведь умерла из-за действия этого человека, не так ли, почтенный?
|
|
|
"Āma mahārājā"ti.
|
‘Yes, O king.’
|
– Да, государь.
|
|
|
"Evameva kho, bhante nāgasena, tathāgato yeva tattha adhikāro tesaṃ nāsanāyā"ti.
|
‘Just so, Nāgasena, was the Tathāgata the prime cause of their destruction.’
|
– Вот точно так же, почтенный Нагасена, только Татхагата ответствен за их погибель.
|
|
|
"Tathāgato, mahārāja, dhammaṃ desayamāno anunayappaṭighaṃ na karoti, anunayappaṭighavippamutto dhammaṃ deseti, evaṃ dhamme desīyamāne ye tattha sammāpaṭipannā, te bujjhanti.
|
‘When the Tathāgata delivered a discourse, O king, he never did so either in flattery or in malice. In freedom both from the one and from the other did he speak. And they who received it aright were made wise,
|
Проповедуя, Татхагата свободен от пристрастий и предубеждений, государь; он проповедует беспристрастно и непредубежденно. Кто, слушая его проповедь, истинно ей следуют – пробудятся,
|
|
|
Ye pana micchāpaṭipannā, te patanti.
|
but they who received it wrongly, fell.
|
те же, кто неистинно следуют, сорвутся.
|
|
|
Yathā, mahārāja, purisassa ambaṃ vā jambuṃ vā madhukaṃ vā cālayamānassa yāni tattha phalāni sārāni daḷhabandhanāni, tāni tattheva accutāni tiṭṭhanti, yāni tattha phalāni pūtivaṇṭamūlāni dubbalabandhanāni, tāni patanti.
|
Just, O king, as when a man shakes a mango tree or a jambu tree or a mee tree, such of the fruits on it as are full of sap and strongly fastened to it remain undisturbed, but such as have rotten stalks, and are loosely attached, fall to the ground—
|
Скажем, государь, когда кто-то трясет манговое дерево, или гвоздичное дерево478, или медовое дерево479, то с сочными, крепко держащимися на ветке плодами ничего не сделается, они так и останутся висеть, зато сорвутся плоды с подгнившими черешками, слабо держащиеся на ветке.
|
|
|
Evameva kho, mahārāja, tathāgato dhammaṃ desayamāno anunayappaṭighaṃ na karoti, anunayappaṭighavippamutto dhammaṃ deseti, evaṃ dhamme desīyamāne ye tattha sammāpaṭipannā, te bujjhanti.
|
so was it with his preaching.
|
Вот точно так же, государь, проповедуя, Татхагата свободен от пристрастий и предубеждений, он проповедует беспристрастно и непредубежденно. Кто, слушая его проповедь, истинно ей следуют – пробудятся,
|
|
|
Ye pana micchāpaṭipannā, te patanti.
|
|
те же, кто неистинно следуют, сорвутся.
|
|
|
"Yathā vā pana, mahārāja, kassako dhaññaṃ ropetukāmo khettaṃ kasati, tassa kasantassa anekasatasahassāni tiṇāni maranti.
|
It was, O king, as when a husbandman, wanting to grow a crop of wheat, ploughs the field, but by that ploughing many hundreds and thousands of blades of grass are killed—or it was as when men, for the sake of sweetness, crush sugarcane in a mill, and by their doing so such small creatures as pass into the mouth of the mill are crushed also—
|
Или, скажем, государь, когда пахарь, готовясь высадить рисовую рассаду, вспахивает поле, то при вспашке попутно погибают многие сотни тысяч травинок.
|
|
|
Evameva kho, mahārāja, tathāgato paripakkamānase satte bodhento [bodhetuṃ (sī.)] anunayappaṭighavippamutto dhammaṃ deseti, evaṃ dhamme desīyamāne ye tattha sammāpaṭipannā, te bujjhanti.
|
so was it that the Tathāgata making wise those whose minds were prepared, preached the Dhamma without flattery and without malice. And they who received it aright were made wise,
|
Вот точно так же, государь, Татхагата, пробуждая зреломыслящих существ, проповедует беспристрастно и непредубежденно. Кто, слушая его проповедь, истинно ей следуют – пробудятся,
|
|
|
Ye pana micchāpaṭipannā, te tiṇāni viya maranti.
|
but they who received it wrongly, fell.’
|
те же, кто неистинно следуют,– погибнут, как травинки.
|
|
|
"Yathā vā pana, mahārāja, manussā rasahetu yantena ucchuṃ pīḷayanti, tesaṃ ucchuṃ pīḷayamānānaṃ ye tattha yantamukhagatā kimayo, te pīḷiyanti.
|
|
Или, скажем, государь, когда люди отжимают в давильне сахарный тростник, чтобы получить из него сироп, то вместе с выжимаемым тростником раздавливаются и гибнут попавшие в давильню черви.
|
|
|
Evameva kho, mahārāja, tathāgato paripakkamānase satte bodhento dhammayantamabhipīḷayati [dhammayantamatipīḷayati (ka.)], ye tattha micchāpaṭipannā, te kimī viya marantī"ti.
|
|
Вот точно так же, государь, Татхагата, пробуждая зреломыслящих существ, выжимает их в давильне Учения; те же, кто неистинно ему следуют, мрут, как черви.
|
|
|
"Nanu, bhante nāgasena, te bhikkhū tāya dhammadesanāya patitā"ti?
|
Then did not those Bhikkhus fall, Nāgasena, just because of that discourse?’
|
– Так разве, почтенный Нагасена, монахи не из-за той самой проповеди сорвались?
|
|
|
"Api nu kho, mahārāja, tacchako rukkhaṃ tacchanto [rakkhanto (sī. pī.] ujukaṃ parisuddhaṃ karotī"ti?
|
‘How, then, could a carpenter by doing nothing to a piece of timber, and simply laying it by, make it straight and fit for use?’
|
– Что же, государь, разве может плотник и оставить бревно в неприкосновенности, и зачистить его и спрямить?
|
|
|
"Na hi, bhante, vajjanīyaṃ apanetvā tacchako rukkhaṃ ujukaṃ parisuddhaṃ karotī"ti.
|
‘No, Sir. He would have to get rid of the bends out of it, if he wanted it straight and ready for use.’
|
– Нет, почтенный. Зачистить и спрямить бревно плотник сможет, только если удалит с него все лишнее.
|
|
|
"Evameva kho, mahārāja, tathāgato parisaṃ rakkhanto na sakkoti bodhaneyye [abodhanīye (syā.)] satte bodhetuṃ, micchāpaṭipanne pana satte apanetvā bodhaneyye satte bodheti, attakatena pana te, mahārāja, micchāpaṭipannā patanti.
|
‘Just so, O king, the Tathāgata could not, by merely watching over his disciples, have opened the eyes of those who were ready to see. But by getting rid of those who took the word wrongly he saved those prepared to be saved.
|
– Вот точно так же, государь, Татхагата не может и оставить общину в неприкосновенности, и пробудить созревших к пробуждению. Лишь удаляя тех, кто следует Учению неистинно, пробуждает он созревших к пробуждению. Неистинно же следующие Учению срываются из-за своих собственных действий.
|
|
|
"Yathā, mahārāja, kadalī veḷu assatarī attajena [attajena phalena (sī.)] haññati, evameva kho, mahārāja, ye te micchāpaṭipannā, te attakatena haññanti patanti.
|
And it was by their own act and deed, O king, that the evil-minded fell; just as a plantain tree, or a bambū, or a she-mule are destroyed by that to which they themselves give birth.
|
Как банан, бамбук и самка мула гибнут, государь, из-за своих собственных порождений480, точно так же, государь, неистинно следующие Учению срываются и гибнут из-за своих собственных действий.
|
|
|
"Yathā, mahārāja, corā attakatena cakkhuppāṭanaṃ sūlāropanaṃ sīsacchedanaṃ pāpuṇanti, evameva kho, mahārāja, ye te micchāpaṭipannā, te attakatena haññanti patanti [jinasāsanā patanti (sī. pī.)].
|
And just, O king, as it is by their own acts that robbers come to have their eyes plucked out, or to impalement, or to the scaffold, just so were the evil-minded destroyed by their own act, and fell from the teaching of the Conqueror.’
|
Как разбойников, государь, ослепляют, сажают на кол, обезглавливают из-за их собственных действий, точно так же, государь, неистинно следующие срываются с Учения Победителя и гибнут.
|
|
|
Yesaṃ, mahārāja, saṭṭhimattānaṃ bhikkhūnaṃ uṇhaṃ lohitaṃ mukhato uggataṃ, tesaṃ taṃ neva bhagavato katena, na paresaṃ katena, atha kho attano yeva katena.
|
‘And so with those sixty Bhikkhus, they fell neither by the act of the Tathāgata nor of any one else, but solely by their own deed.
|
Если у тех шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь, государь, то не из-за действий Татхагаты, не из-за действий еще кого-либо, но только из-за их собственных действий.
|
|
|
"Yathā, mahārāja, puriso sabbajanassa amataṃ dadeyya, te taṃ amataṃ asitvā arogā dīghāyukā sabbītito [sabbītiyā (sī.)] parimucceyyuṃ, athaññataro puriso durupacārena taṃ asitvā maraṇaṃ pāpuṇeyya, api nu kho so, mahārāja, amatadāyako puriso tatonidānaṃ kiñci apuññaṃ āpajjeyyā"ti?
|
Suppose, O king, a man were to give ambrosia to all the people, and they, eating of it, were to become healthy and long-lived and free from every bodily ill. But one man, on eating it, were by his own bad digestion, to die. Would then, O king, the man who gave away the ambrosia be guilty therein of any offence?’
|
Представь, государь, что некто раздал народу нектар. Вкусив нектара, каждый будет здоров, проживет долго, избегнет всяческих болезней. А кто-то злоупотребит им и, вкусив его, скончается. Скажи, государь, разве повинен в чем-либо из-за этого тот человек, что раздавал нектар?
|
|
|
"Na hi, bhante"ti.
|
‘No, Sir.’
|
– Нет, почтенный.
|
|
|
"Evameva kho, mahārāja, tathāgato dasasahassiyā lokadhātuyā devamanussānaṃ amataṃ dhammadānaṃ deti, ye te sattā bhabbā, te dhammāmatena bujjhanti.
|
‘Just so, O king, does the Tathāgata present the gift of his ambrosia to the men and gods in the ten thousand world systems; and those beings who are capable of doing so are made wise by the nectar of his law,
|
– Вот точно так же, государь, Татхагата раздает богам и людям десятитысячной мировой сферы нектар проповеди. Те живые, кто способен,– те пробуждаются нектаром проповеди.
|
|
|
Ye pana te sattā abhabbā, te dhammāmatena haññanti patanti.
|
while they who are not are destroyed and fall.
|
Те живые, кто не способен,– те нектаром проповеди губятся и падают.
|
|
|
Bhojanaṃ, mahārāja, sabbasattānaṃ jīvitaṃ rakkhati, tamekacce bhuñjitvā visūcikāya maranti, api nu kho so, mahārāja, bhojanadāyako puriso tatonidānaṃ kiñci apuññaṃ āpajjeyyā"ti?
|
Food, O king, preserves the lives of all beings. But some who eat of it die of cholera. Is the man who feeds the hungry guilty therein of any offence?’
|
Пища, государь, всем живым поддерживает жизнь, но иные поедят и умирают от холеры. Скажи, государь, разве повинен в чем-либо из-за этого тот человек, что раздавал пищу?
|
|
|
"Na hi, bhante"ti.
|
‘No, Sir.’
|
– Нет, почтенный.
|
|
|
"Evameva kho, mahārāja, tathāgato dasasahassiyā lokadhātuyā devamanussānaṃ amataṃ dhammadānaṃ deti, ye te sattā bhabbā, te dhammāmatena bujjhanti.
|
‘Just so, O king, does the Tathāgata present the gift of his ambrosia to the men and gods in the ten thousand world systems; and those beings who are capable of doing so are made wise by the nectar of his law,
|
– Вот точно так же, государь, Татхагата раздает богам и людям десятитысячной мировой сферы нектар проповеди. Те живые, кто способен,– те пробуждаются нектаром проповеди.
|
|
|
Ye pana te sattā abhabbā, te dhammāmatena haññanti patantī"ti.
|
while they who are not are destroyed and fall.’
|
Те живые, кто не способен,– те нектаром проповеди губятся и падают.
|
|
|
"Sādhu, bhante nāgasena, evametaṃ tathā sampaṭicchāmī"ti.
|
‘Very good, Nāgasena! That is so, and I accept it as you say.’
|
– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим согласен481.
|
|
|
Sabbasattahitapharaṇapañho dutiyo.
|
Here ends the dilemma on the harm resulting from preaching.
|
|
|