| пали |
english - Francis Story, Sister Vajira |
english - Thanissaro bhikkhu |
english - Морис Уолш |
русский - khantibalo |
русский - Сыркин А.Я., 2020 |
Комментарии |
|
Atha kho cundo kammāraputto tassā rattiyā accayena sake nivesane paṇītaṃ khādanīyaṃ bhojanīyaṃ paṭiyādāpetvā pahūtañca sūkaramaddavaṃ bhagavato kālaṃ ārocāpesi – "kālo, bhante, niṭṭhitaṃ bhatta"nti.
|
17. And Cunda the metalworker, after the night had passed, had choice food, hard and soft, prepared in his abode, together with a quantity of sukara-maddava, [38] and announced it to the Blessed One, saying: "It is time, O Lord, the meal is ready."
|
Then, at the end of the night, after having exquisite staple & non-staple food—including a large amount of pig-delicacy36—prepared in his own home, he announced the time to the Blessed One: “It’s time, lord. The meal is ready. ”
|
4.17.And as the night was ending Cunda had a fine meal of hard and soft food prepared with an abundance of 'pig's delight',417 and when it was ready he reported to the Lord: 'Lord, the meal is ready.'
|
На исходе той ночи Чунда приготовил в своём жилище превосходную пищу - твёрдую и мягкую, а также в достаточном количестве нежной свинины. Когда настало время он сообщил Благословенному: "Пришло время, о досточтимый, еда готова".
|
4.17. И вот с исходом этой ночи сын кузнеца Чунда приказал приготовить в своем жилище изысканную твердую пищу и мягкую пищу и много мягкой свинины и сообщил Благостному о времени: «[Пришло] время, господин, пища готова».
|
|
|
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṃ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṃ bhikkhusaṅghena yena cundassa kammāraputtassa nivesanaṃ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
|
18. Thereupon the Blessed One, in the forenoon, having got ready, took bowl and robe and went with the community of bhikkhus to the house of Cunda, and there sat down on the seat prepared for him.
|
Then the Blessed One, early in the morning, adjusted his lower robe and—taking his bowl & outer robe—went together with the Saṅgha of monks to Cunda’s home. On arrival, he sat down on the seat laid out.
|
4.18.Then the Lord, having dressed in the morning, took his robe and bowl and went with his order of monks to Cunda's dwelling, where he sat down on the prepared seat
|
Рано утром Благословенный оделся, взял сосуд для подаяния и одеяние и вместе с собранием монахов отправился к жилищу Чунды. Придя, он сел на предназначенное для него сидение.
|
4.18. И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к жилищу сына кузнеца Чунды и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
|
|
|
Nisajja kho bhagavā cundaṃ kammāraputtaṃ āmantesi – "yaṃ te, cunda, sūkaramaddavaṃ paṭiyattaṃ, tena maṃ parivisa.
|
And he spoke to Cunda, saying: "With the sukara-maddava you have prepared, Cunda, you may serve me;
|
Seated, he said to Cunda, “Cunda, serve me with the pig-delicacy you have had prepared,
|
and said: 'Serve the "pig's delight" that has been prepared to me,
|
Усевшись, Благословенный обратился к Чунде: "Чунда, приготовленную тобой нежную свинину подай мне,
|
И вот, усевшись, Благостный обратился к сыну кузнеца Чунде: «Ту, мягкую свинину, которая приготовлена у тебя, Чунда, подай мне,
|
|
|
Yaṃ panaññaṃ khādanīyaṃ bhojanīyaṃ paṭiyattaṃ, tena bhikkhusaṅghaṃ parivisā"ti.
|
with the other food, hard and soft, you may serve the community of bhikkhus."
|
and the Saṅgha of monks with the other staple & non-staple food you have had prepared.”
|
and serve the remaining hard and soft food to the order of monks.'
|
а всю прочую твёрдую и мягкую пищу, что ты приготовил, подай собранию монахов".
|
другую же твердую пищу и мягкую пищу, которая приготовлена [у тебя], подай толпе монахов».
|
|
|
"Evaṃ, bhante"ti kho cundo kammāraputto bhagavato paṭissutvā yaṃ ahosi sūkaramaddavaṃ paṭiyattaṃ, tena bhagavantaṃ parivisi.
|
"So be it, Lord." And with the sukara-maddava prepared by him, he served the Blessed One;
|
Responding, “As you say, lord,” to the Blessed One, Cunda served the Blessed One with the pig-delicacy he had had prepared,
|
'Very good, Lord', said Cunda, and did so.
|
"Да будет так, досточтимый", – отвечал Чунда Благословенному. И [всю] приготовленную нежную свинину он подал Благословенному,
|
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным сын кузнеца Чунда, и ту мягкую свинину, которая была приготовлена, подал Благостному,
|
|
|
Yaṃ panaññaṃ khādanīyaṃ bhojanīyaṃ paṭiyattaṃ, tena bhikkhusaṅghaṃ parivisi.
|
and with the other food, hard and soft, he served the community of bhikkhus.
|
and the Saṅgha of monks with the other staple & non-staple food he had had prepared.
|
|
а всю прочую твёрдую и мягкую пищу, что была приготовлена, он подал собранию монахов.
|
другую же твердую пищу и мягкую пищу, которая была приготовлена, подал толпе монахов.
|
|
|
Atha kho bhagavā cundaṃ kammāraputtaṃ āmantesi – "yaṃ te, cunda, sūkaramaddavaṃ avasiṭṭhaṃ, taṃ sobbhe nikhaṇāhi.
|
19. Thereafter the Blessed One spoke to Cunda, saying: "Whatever, Cunda, is left over of the sukara-maddava, bury that in a pit.
|
Then the Blessed One said to him, “Cunda, bury the remaining pig-delicacy in a pit.
|
4.19.Then the Lord said to Cunda: 'Whatever is left over of the "pig's delight" you should bury in a pit,
|
Затем Благословенный обратился к Чунде: "Что осталось от нежной свинины, Чунда, то зарой в яму.
|
4.19. И тогда Благостный обратился к сыну кузнеца Чунде: «Зарой в яму, Чунда, ту мягкую свинину, которая осталась.
|
|
|
Nāhaṃ taṃ, cunda, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya, yassa taṃ paribhuttaṃ sammā pariṇāmaṃ gaccheyya aññatra tathāgatassā"ti.
|
For I do not see in all this world, with its gods, Maras, and Brahmas, among the host of ascetics and brahmans, gods and men, anyone who could eat it and entirely digest it except the Tathagata alone."
|
I don’t see anyone in the world together with its devas, Māras, &Brahmās, in this generation with its contemplatives &brahmans, its rulers &commonfolk, in whom, when it was ingested, it would go to a healthy change, aside from the Tathāgata.”
|
because, Cunda, I can see none in this world with its devas, maras and Brahmas, in this generation with its ascetics and Brahmins, its princes and people who, if they were to eat it, could thoroughly digest it except the Tathagata.'
|
Я никого не вижу, Чунда, в этом мире, с его божествами, марами и брахмами, отшельниками и брахманами, правителями и простыми людьми, кто съев это [блюдо], мог бы должным образом переварить его, кроме Татхагаты".
|
В мирах богов, Мары, Брахмы, в мире отшельников и брахманов, среди богов и людей я не знаю, Чунда, никого, кроме Татхагаты, кто, съев, смог бы переварить ее».
|
|
|
"Evaṃ, bhante"ti kho cundo kammāraputto bhagavato paṭissutvā yaṃ ahosi sūkaramaddavaṃ avasiṭṭhaṃ, taṃ sobbhe nikhaṇitvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṃ abhivādetvā ekamantaṃ nisīdi.
|
And Cunda the metalworker answered the Blessed One saying: "So be it, O Lord." And what remained over of the sukara-maddava he buried in a pit. 20. Then he returned to the Blessed One, respectfully greeted him, and sat down at one side.
|
Responding, “As you say, lord,” to the Blessed One, Cunda buried the remaining pig-delicacy in a pit, went to the Blessed One and, on arrival, having bowed down to him, sat to one side.
|
418 'Very good, Lord', said Cunda and, having buried the remains of the 'pig's delight' in a pit, he came to the Lord, saluted him and sat down to one side.
|
"Да будет так, досточтимый", – отвечал Чунда Благословенному. И что осталось от нежной свинины, то он зарыл в яму. После того он вернулся к Благословенному, выразил своё почтение и сел в одной стороне от него.
|
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным сын кузнеца Чунда, зарыл в яму ту мягкую свинину, которая осталась, приблизился к Благостному; приблизившись, приветствовал Благостного и сел в стороне.
|
|
|
Ekamantaṃ nisinnaṃ kho cundaṃ kammāraputtaṃ bhagavā dhammiyā kathāya sandassetvā samādapetvā samuttejetvā sampahaṃsetvā uṭṭhāyāsanā pakkāmi.
|
And the Blessed One instructed Cunda the metalworker in the Dhamma, and roused, edified, and gladdened him. After this he rose from his seat and departed.
|
As he was sitting there, the Blessed One—after instructing, urging, rousing, & encouraging him with Dhamma talk—got up from his seat and left.
|
Then the Lord, having instructed, inspired, fired and delighted him with a talk on Dhamma, rose from his seat and departed.
|
Сидящего в одной стороне Чунду Благословенный радовал, восхищал, побуждал и вдохновлял беседой о Дхамме, после чего встал со своего места и удалился.
|
И Благостный наставил, побудил, воодушевил, порадовал сидящего в стороне сына кузнеца Чунду добродетельной беседой и, поднявшись с сиденья, удалился.
|
|