| пали | Парибок А.В. - русский
|
Комментарии |
|
426."Tena hi, rājañña, upamaṃ te karissāmi.
|
– Так я тебе, князь, сравнение приведу.
|
|
|
Upamāya midhekacce viññū purisā bhāsitassa atthaṃ ājānanti.
|
Через сравнение некоторые сообразительные люди понимают смысл сказанного.
|
|
|
Bhūtapubbaṃ, rājañña, aññataro saṅkhadhamo saṅkhaṃ ādāya paccantimaṃ janapadaṃ agamāsi.
|
Когда-то, князь, некий трубач в раковину отправился со своей раковиной в захолустную местность.
|
|
|
So yena aññataro gāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā majjhe gāmassa ṭhito tikkhattuṃ saṅkhaṃ upalāpetvā saṅkhaṃ bhūmiyaṃ nikkhipitvā ekamantaṃ nisīdi.
|
Пришел он в какую-то деревню, придя, остановился посреди деревни, трижды протрубил в раковину, положил ее наземь, а сам рядом сел.
|
|
|
Atha kho, rājañña, tesaṃ paccantajanapadānaṃ [paccantajānaṃ (sī.)] manussānaṃ etadahosi – 'ambho kassa nu kho [etadahosi "kissa dukho (pī.)] eso saddo evaṃrajanīyo evaṃkamanīyo evaṃmadanīyo evaṃbandhanīyo evaṃmucchanīyo'ti.
|
И вот, князь, жителям захолустья подумалось: "Что же это за звук такой зовущий, такой влекущий, такой чарующий, такой душу бередящий, такой голову кружащий?
|
|
|
Sannipatitvā taṃ saṅkhadhamaṃ etadavocuṃ – 'ambho, kassa nu kho eso saddo evaṃrajanīyo evaṃkamanīyo evaṃmadanīyo evaṃbandhanīyo evaṃmucchanīyo'ti.
|
" Собрались они и спрашивают трубача: "Скажи нам, что за звук такой зовущий, такой влекущий, такой чарующий, такой душу бередящий, такой голову кружащий?
|
|
|
'Eso kho, bho, saṅkho nāma yasseso saddo evaṃrajanīyo evaṃkamanīyo evaṃmadanīyo evaṃbandhanīyo evaṃmucchanīyo'ti.
|
" – "А вот раковина, это ее звук такой зовущий, такой влекущий, такой чарующий, такой душу бередящий, такой голову кружащий".
|
|
|
Te taṃ saṅkhaṃ uttānaṃ nipātesuṃ – 'vadehi, bho saṅkha, vadehi, bho saṅkhā'ti.
|
Положили они раковину на землю: "Труби, раковина, труби, раковина!"
|
|
|
Neva so saṅkho saddamakāsi.
|
Раковина молчит.
|
|
|
Te taṃ saṅkhaṃ avakujjaṃ nipātesuṃ, passena nipātesuṃ, dutiyena passena nipātesuṃ, uddhaṃ ṭhapesuṃ, omuddhakaṃ ṭhapesuṃ, pāṇinā ākoṭesuṃ, leḍḍunā ākoṭesuṃ, daṇḍena ākoṭesuṃ, satthena ākoṭesuṃ, odhuniṃsu sandhuniṃsu niddhuniṃsu – 'vadehi, bho saṅkha, vadehi, bho saṅkhā'ti.
|
Они ее перевернули... на бок положили... на другой бок положили... на попа поставили... перевернув, поставили... рукой ударили... потрясли... сильнее потрясли... еще сильнее потрясли: "Труби, раковина, труби, раковина!"
|
|
|
Neva so saṅkho saddamakāsi.
|
А раковина все молчит.
|
|
|
"Atha kho, rājañña, tassa saṅkhadhamassa etadahosi – 'yāva bālā ime paccantajanapadāmanussā, kathañhi nāma ayoniso saṅkhasaddaṃ gavesissantī'ti.
|
И тут, князь, трубачу подумалось: "До чего же глуп народ в захолустье! Как же неправильно добиваются они звука от раковины!"
|
|
|
Tesaṃ pekkhamānānaṃ saṅkhaṃ gahetvā tikkhattuṃ saṅkhaṃ upalāpetvā saṅkhaṃ ādāya pakkāmi.
|
Взял он у них на глазах раковину, трижды протрубил в нее и ушел с раковиной.
|
|
|
Atha kho, rājañña, tesaṃ paccantajanapadānaṃ manussānaṃ etadahosi – 'yadā kira, bho, ayaṃ saṅkho nāma purisasahagato ca hoti vāyāmasahagato [vāyosahagato (syā.)] ca vāyusahagato ca, tadāyaṃ saṅkho saddaṃ karoti, yadā panāyaṃ saṅkho neva purisasahagato hoti na vāyāmasahagato na vāyusahagato, nāyaṃ saṅkho saddaṃ karotī'ti.
|
И тогда, князь, жителям того захолустья так подумалось: "Пока при раковине есть человек, есть (его) усилие, есть дуновение – до тех пор она трубит. А когда при этой раковине нет человека, нет его усилия, нет дуновения – тогда она не трубит".
|
|
|
Evameva kho, rājañña, yadāyaṃ kāyo āyusahagato ca hoti usmāsahagato ca viññāṇasahagato ca, tadā abhikkamatipi paṭikkamatipi tiṭṭhatipi nisīdatipi seyyampi kappeti, cakkhunāpi rūpaṃ passati, sotenapi saddaṃ suṇāti, ghānenapi gandhaṃ ghāyati, jivhāyapi rasaṃ sāyati, kāyenapi phoṭṭhabbaṃ phusati, manasāpi dhammaṃ vijānāti.
|
Вот точно так же, князь, пока в этом теле есть жизненная сила, есть тепло, есть сознание, – до тех пор оно ходит туда и сюда, и стоит, и сидит, и ложится, и глазами видит образы, и ушами слышит звуки, и обонянием чует запахи, и языком вкушает вкусы, и телом ощущает осязаемые предметы, и умом сознает дхармы.
|
|
|
Yadā panāyaṃ kāyo neva āyusahagato hoti, na usmāsahagato, na viññāṇasahagato, tadā neva abhikkamati na paṭikkamati na tiṭṭhati na nisīdati na seyyaṃ kappeti, cakkhunāpi rūpaṃ na passati, sotenapi saddaṃ na suṇāti, ghānenapi gandhaṃ na ghāyati, jivhāyapi rasaṃ na sāyati, kāyenapi phoṭṭhabbaṃ na phusati, manasāpi dhammaṃ na vijānāti.
|
Когда же в этом теле нет жизненной силы, нет тепла, нет сознания, тогда оно и не ходит туда и сюда, и не стоит, и не сидит, и не ложится, и не видит глазами образов, не слышит ушами звуков, не чует обонянием запахов, не вкушает языком вкусов, не осознает умом дхарм.
|
|
|
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṃ hotu – 'itipi atthi paro loko, atthi sattā opapātikā, atthi sukatadukkaṭānaṃ kammānaṃ phalaṃ vipāko'ti [vipākoti, paṭhamabhāṇavāraṃ (syā.)].
|
Так что и из этого соображения, князь, выходит, что есть тот свет, есть самородные существа, есть плоды и последствия дурных и добрых дел.
|
|
|
427."Kiñcāpi bhavaṃ kassapo evamāha, atha kho evaṃ me ettha hoti – 'itipi natthi paro loko, natthi sattā opapātikā, natthi sukatadukkaṭānaṃ kammānaṃ phalaṃ vipāko"'ti.
|
– Хоть почтенный Кашьяпа и говорит так, я продолжаю думать, что нет того света, нет самородных существ, нет плодов и последствий дурных и добрых дел.
|
|
|
"Atthi pana, rājañña, pariyāyo - pe - atthi, bho kassapa, pariyāyo - pe - yathā kathaṃ viya rājaññā"ti?
|
– И у тебя есть такое-то соображение, князь? – Есть, уважаемый Кашьяпа. – И какое же оно, князь?
|
|
|
"Idha me, bho kassapa, purisā coraṃ āgucāriṃ gahetvā dassenti – 'ayaṃ te, bhante, coro āgucārī, imassa yaṃ icchasi, taṃ daṇḍaṃ paṇehī'ti.
|
– Вот приводят ко мне, Кашьяпа, изобличенного разбойника: "Это, почтенный, изобличенный разбойник. Определяй ему такую кару, какую захочешь".
|
|
|
Tyāhaṃ evaṃ vadāmi – 'tena hi, bho, imassa purisassa chaviṃ chindatha, appeva nāmassa jīvaṃ passeyyāmā'ti.
|
И я своим слугам велю: "Срежьте с него верхний слой кожи, может, мы его душу увидим".
|
|
|
Te tassa purisassa chaviṃ chindanti.
|
Они срезают верхний слой кожи,
|
|
|
Nevassa mayaṃ jīvaṃ passāma.
|
но души мы его не видим.
|
|
|
Tyāhaṃ evaṃ vadāmi – 'tena hi, bho, imassa purisassa cammaṃ chindatha, maṃsaṃ chindatha, nhāruṃ chindatha, aṭṭhiṃ chindatha, aṭṭhimiñjaṃ chindatha, appeva nāmassa jīvaṃ passeyyāmā'ti.
|
Тогда я им велю: "Ну-ка, срежьте с него всю кожу... мышцы... жилы... кости... костный мозг, может, мы его душу увидим".
|
|
|
Te tassa purisassa aṭṭhimiñjaṃ chindanti, nevassa mayaṃ jīvaṃ passeyyāma.
|
Они все делают, как я велю, но души его мы не видим.
|
|
|
Ayampi kho, bho kassapa, pariyāyo, yena me pariyāyena evaṃ hoti – 'itipi natthi paro loko, natthi sattā opapātikā, natthi sukatadukkaṭānaṃ kammānaṃ phalaṃ vipāko"'ti.
|
– Вот то соображение, уважаемый Кашьяпа, из которого у меня выходит, что нет того света, нет самородных существ, нет плодов и последствий дурных и добрых дел.
|
|