|
Thero āha "ko doso visamaṭṭhāne, sabhaye, ativāte, paṭicchanne, devaṭṭhāne, panthe, saṅgāme, udakatitthe"ti?
|
The Elder asked: ‘What is the objection to each of these?’
|
Тхера спросил: «В чем изъяны неровной местности, опасной, продуваемой ветром, слишком укромной, храмов, дорог, проходов, водоемов?»
|
|
|
"Visame, bhante nāgasena, mantito attho vikirati vidhamati paggharati na sambhavati, sabhaye mano santassati, santassito na sammā atthaṃ samanupassati, ativāte saddo avibhūto hoti, paṭicchanne upassutiṃ tiṭṭhanti, devaṭṭhāne mantito attho garukaṃ pariṇamati, panthe mantito attho tuccho bhavati, saṅgāme cañcalo bhavati, udakatitthe pākaṭo bhavati.
|
The king replied: ‘On uneven ground, Nāgasena, The matter discussed becomes jerky, verbose, and diffuse, and comes to nothing. In unsafe places the mind is disturbed, and being disturbed does not follow the point clearly. In windy spots the voice is indistinct. In hiding places there are eavesdroppers. In sacred places the question discussed is apt to be diverted to the serious surroundings. On a high road it is apt to become frivolous, on a bridge unsteady and wavering, at a public bathing place the discussion would be matter of common talk.
|
– В неровной местности, почтенный Нагасена, предмет беседы разбрасывается, раскидывается, растекается, не получается. В опасной ум пугается, а испуганный предмета толком не разумеет. В продуваемой ветром голоса не слыхать. В слишком укромной подслушивают. У храма беседа выходит тяжеловата. В дороге беседа делается пустой. В проходах вихляет. У водоема делается общеизвестна.
|
|